Алексей Буряк — директор по работе с ключевыми клиентами Siemens. Выпускник МГИМО, Дипломатической академии Министерства иностранных дел РФ и Кингстонского университета. Бывший руководитель центра по связям с госорганами ОАО «Магнитогорский металлургический комбинат». В 2015 году Алексей Буряк был включен в рейтинг директоров по взаимодействию с органами власти, публикуемый в газете «Коммерсантъ».
Алексей, пойдем от общих вопросов – к частым. Современный GR в России: назовите наиболее яркие тренды, «национальную специфику» и ключевые отличия от американского или, например, Европейского форматов коммуникационного треугольника «государство-бизнес-общество».
Прежде всего хотел бы добавить к моему представлению, что последние три года занимаюсь в компании «Сименс», а сегодня в «Сименс Энергетика» в России развитием продаж в госсекторе, а в свободное время продолжаю консультировать «коллег по цеху» по вопросам GR, выступаю на лекциях со студентами. Поэтому буду говорить от себя как эксперта, а не сотрудника компании.
Что касается отличий, то их очень много. Главное, что хотелось бы отметить это недостаток правового регулирования сферы деятельности, относящейся к GR. К сожалению, в России слово «лоббизм» сохраняет негативную коннотацию. Отчасти это связано с тем, что в общественном сознании еще свежи воспоминания о том, как в недавнем прошлом крупный бизнес пытался управлять процессами в стране, проводить кадровые решения, навязывать обществу свою политическую повестку.
В США, например, лоббизм это совершенно официальный, узаконенный и регламентированный вид деятельности. Лоббисты выполняют важную функцию по обеспечению коммуникации в рамках обозначенного Вами треугольника. Их даже иногда называют “oil in the system”. Лоббисты это не только проводники каких-то выгодных определенным группам интересов, это люди, обладающие определенной экспертизой, которой зачастую не хватает для аргументированного принятия решений. Они также участвуют в формировании и достижении компромиссов между бизнесом и властными структурами. Они обеспечивают ту обратную связь между государством и обществом, без которой, говоря языком марксизма, надстройка повисает в воздухе над базисом.
В России, к сожалению, все попытки внести на рассмотрение в Госдуму законопроекта о лоббизме были безрезультатными. Это создает определенные сложности для независимых консультантов, в том числе с точки зрения налогообложения доходов от их деятельности. Таким образом лоббизм в России остается вне правового регулирования.
Какие проблемные области, на ваш взгляд, существуют в современной системе взаимодействия власти и частного сектора – что мешает GR развиваться в быстром темпе?
Помимо отсутствия должного правового регулирования деятельности GR-консалтинга, в силу ряда причин в России недостаточно развит институт отраслевых ассоциаций. На мой взгляд, на сегодняшний день наиболее сплоченным в этом отношении является металлургическое сообщество. В качестве положительного и эффективного примера могу привести деятельность ассоциации «Русская сталь». Объединив для решения конкретных задач свои материальные и интеллектуальные ресурсы, они достигли значительных успехов в отстаивании интересов отрасли. Основная функция таких ассоциаций — консолидировать мнения по актуальным вопросам государственного регулирования и промышленной политики, а затем профессионально транслировать этот консенсус в государственных органах.
Вы более 10-ти лет на рынке GR-услуг: как изменился подход к защите корпоративных интересов за этот период? Как поменялся подход регулятора такого рода интеракции?
Следует отметить определенное перераспределение полномочий между центрами принятия решений. Все большее значение придается продвижению и защите интересов самими собственниками бизнеса, которые используют для этого свои личные связи и коммуникационные каналы. Внутри крупных российских компаний созданы достаточно сильные и компетентные «in house» службы по связям с госорганами, которые обеспечивают поддержку этой работе. В некоторых случаях, для решения определенных вопросов, например, для урегулирования споров в рамках ФАС или в рамках антидемпинговых расследований, привлекаются консультанты с необходимой экспертизой. По своему опыту могу сказать, что наиболее эффективны в решении указанных вопросов оказываются юристы с опытом работы в соответствующих структурах. Спрос на таких специалистов растет, и это новый тренд на российском рынке GR-услуг. Время «решальщиков» с толстыми «визитницами», на мой взгляд, безвозвратно ушло. Сейчас требуется профессиональный, квалифицированный подход.
«Один в поле воин ли»: насколько эффективным является GR-кампания, проводимая одним интересантом, в отрыве от отраслевых объединений и других заинтересованных групп коммерческого сектора. Возможно ли «работать в одиночку» плодотворно?
Скажу за себя. Это точно не мой метод. В своей работе я пытался выстраивать матрицу взаимодействия с привлечением как внутренних ресурсов, так и вешней экспертизы. Хотя следует отметить, что не всегда в рамках отраслевого объединения удается достичь единой позиции. Например, в рамках металлургической отрасли интересы производителей труб и производителей проката зачастую диаметрально противоположны, поскольку одни являются поставщиками, а другие, соответственно потребителями продукции.
В моей практике также были случаи, когда требовалось обеспечить сопровождение определенных ходатайств в интересах отдельных компаний, когда речь шла, например, о слияниях и поглощениях. В этом случае выход информации за пределы строго очерченного круга вовлечённых лиц мог серьезным образом повлиять на стоимость акций и, соответственно, капитализацию компании. В этом случае приходилось действовать максимально аккуратно и «воевать в одиночку», но это, скорее, исключение.
Если говорить о цифровизации и транспоретизации процесса государственного управления – как эти тренды отразились на процессе взаимодействия в гос. органами – каковы последствия перехода в «online»?
Я бы не сказал, что государственное управление полностью перешло в онлайн. С одной стороны, процедуры оценки регулирующего воздействия и общественное обсуждение проектов законов и подзаконных актов проводятся на интернет-площадках, с другой – решения все же принимаются конкретными людьми. Траснспоретизация безусловно имеет место, но в то же время четвертая промышленная революция, к счастью, пока не затронула государственную сферу. Идея кибернетического управления государствам — это утопия, удел фантастов и киберпанков, поэтому наша профессия джиарщиков еще не скоро уйдет в прошлое.
Как «цифровой» тренд, галопирующий в период пандемии, затронул лично Вашу деятельность?
В период пандемии многие встречи и совещания сейчас проводятся в онлайн-формате. С одной стороны, это повышает эффективность работы, поскольку не нужно тратить время на дорогу, но утрачивается межличностный контакт. Нетворкинг – очень важная составляющая работы джиарщика, и различные цифровые площадки в виде, например, соцсетей это лишь часть инструментария. Химию человеческих отношений никто не отменял, поэтому не все вопросы можно решать дистанционно. Возможно поддерживать некоторые процессы, но развивать новые проекты только при помощи цифровых инструментов крайне затруднительно.
Увеличение аппаратного веса компании: каким образом повысить степень влияния на принятие решения в регулирующем институте, а именно – наиболее актуальные механизмы для текущего дизайна органов власти.
С моей точки зрения, наиболее эффективным образом выстраиваются отношения с регулятором тогда, когда существует определенное доверие и взаимное уважение между чиновниками и GR-менеджерами. Для этого необходимо выйти за рамки парадигмы win-win situation. Чиновники зачастую находятся в условиях дефицита времени на подготовку решений и экспертизы по некоторым узкоспециальным вопросам. В такой ситуации отраслевые ассоциации могут помочь с подготовкой материалов с привлечением внутренней экспертизы специалистов компаний.
Очень важно также приходить в госорганы с уже сформированной и согласованной внутри отрасли позицией. Никому, согласитесь, не понравится тратить время на бестолковые, неподготовленные совещания.
Месседж в GR-кампании – опишите составляющие «сильного» с точки зрения потенциального воздействия на ППР месседжа.
Мне почему-то очень хорошо запомнилась формулировка, которую предложил на лекции по Дипломатической службе преподаватель, когда рассказывал нам, молодым студентам факультета Международных отношений про то, как необходимо формулировать мысли при любой коммуникации. Это правило 7 «С»: clear, concise, concrete, correct, coherent, complete and courteous. То есть послание должно быть ясным, четким (конкретным), корректным (с точки зрения аргументации), последовательным (в плане логики) и вежливым.
При этом нужно всегда понимать общий политический контекст. Это особенно сейчас важно в России. Поэтому зачастую инициативы, которые, возможно, и ложатся в правовое поле, попадая на неблагоприятную политическую почву, так и остаются нереализованными. Задача GR-специалиста также заключается в том, чтобы правильно проконсультировать руководства на этапе принятия решения о продвижении той или иной инициативы, или как еще говорят на стадии «go/no go decision».
И напоследок: какой совет Вы можете дать GR-менеджеру, представляющему интересы компании в России.
Мой совет к молодым коллегам – будьте любознательными, не пренебрегайте никакой полезной информацией. GR-менеджер должен в первую очередь владеть знаниями о бизнесе компании, в которой он работает, понимать технологию производства, следить за актуальными тенденциями на рынке. Только так вы сможете заслужить авторитет как внутри компании, так и в госорганах, где зачастую работают люди, отдавшие не один десяток лет развитию отрасли. Только тогда GR-менеджер будет не просто посыльным или почтальоном, но станет равноправным, а иногда и авторитетным участником дискуссии.
Автор: Марышев Павел
